Верховный суд Бурятии выразил недовольство «Байкальским огням» из-за позиции газеты по убийству в Клюквенной пади

  В последнее время участились обращения наших читателей: а что там с делом по Клюквенной пади, с подсудимыми Истоминым, Инкиным, Поповым, единогласно оправданными коллегией присяжных заседателей в Кабанском районном суде?

«В такой стране нетрудно быть пророком»… Наш поэт Валерий Халтуев был безжалостно точен (дай Бог ему здоровья!) Всё получилось так, как мы и предполагали. 16 марта 2022 года в Кабанске был вынесен оправдательный вердикт. 21 июня апелляционным определением Верховного суда РБ он был отменён и дело направлено на новое рассмотрение «в тот же суд в ином составе судей». Иного трудно было ожидать: в стране отменяется девять из десяти оправдательных приговоров судов присяжных. Тенденция, однако…

Но на этом прокуратура не успокоилась. Следом в Верховный суд ушло ходатайство первого заместителя прокурора РБ об изменении территориальной подсудности уголовного дела, попросту говоря, о передаче его в другой районный суд. И мы увидели их слаженную работу – судья В.Д. Гомбоев легко согласился с доводами прокурора и определил дело для дальнейшего рассмотрения в Советский суд г. Улан-Удэ.

В основу такого лихого решения легли доводы гособвинения – ничем не подкреплённые предположения, вдруг ставшие выводами суда.

Цитируем: «подсудимые проживали на территории Кабанского района, по роду профессиональной деятельности… имели властные полномочия, обширные связи с должностными лицами, руководителями учреждений и организаций, сотрудниками правоохранительных органов, представителями средств массовой информации, населением района. Сохраняется возможность использования данных инструментов влияния в отношении неопределённого (широкого) круга лиц и в настоящее время».

Это они о ком? О дежурном по райотделу МВД капитане Истомине, общавшимся с народом в основном через окошко дежурной части? Если капитан стал таким могутным, то что говорить о майорах и подполковниках из того же отдела. Они что – захватили власть в районе, контролируют поведение людей? От таких предположений суда становится не по себе…

Или об Евгении Инкине, вышедшем на пенсию в 2012 году? Так он всегда был опером уголовного розыска, поэтому в круг его интересов и контактов входили личности криминальные и околокриминальные, а отнюдь не «руководители учреждений и организаций».

Можно сослаться на личный пример? В 2001-2003 годах я работал первым заместителем главы Кабанского района, с 2004 года – главным редактором «Байкальских огней». И не подозревал, что в районе «действуют» Истомин и Инкин, устанавливают «обширные связи». Ни разу не видел их ни в райадминистрации, ни в редакции (а где тут у нас ещё «средства массовой информации»?), даже знаком с ними не был!

Ну и, конечно, досталось на орехи от судьи Гомбоева и «БО». Он режет правду-матку: «Освещение материалов уголовного дела и судебного разбирательства… носило тенденциозный характер, оказывало эмоциональное воздействие на жителей района, в том числе и присяжных заседателей».

Запретить писать нам не может никто. Запретить говорить о том, что обвиняемые и подсудимые не виновны (хотя бы потому, что вина их не доказана) – тоже. И вообще – они считаются невиновными, пока не вступил в законную силу обвинительный приговор суда (а такового ещё нет в природе). Интересно, наш судья читал про это в Конституции РФ?

А вот утверждать об их заведомой виновности во время предварительного и судебного следствия – это, по меньшей мере, пошло. Именно этим занимались на федеральном канале «Россия 24» программы «Дежурная часть» и «Честный детектив», которым послушно вторил наш еженедельник «Информ Полис». Одно утверждение Эдуарда Петрова о том, что «Истомина и Инкина заочно осудила вся страна» чего стоит! Ещё они не раз вслед за сбежавшей нынче в Израиль Ксюшей Собчак повторили эффектную фразу: «Сами убивали, сами расследовали»…

Так кто нарушает закон – мы или те, о ком в определении судьи Гомбоева – ни слова?

Напоследок скажу интересную вещь. После оглашения вердикта мы встречались (закон этого не запрещает) с большинством наших присяжных. Эти интересные, самодостаточные женщины ощущают себя обиженными и оскорблёнными: «Мы сделали свою работу честно, никаких сомнений в невиновности подсудимых не было. Никто на нас не давил, не пытался как-то повлиять. Зачем тогда нужен суд присяжных?»

Запомнилась их общая оценка «генерального свидетеля» обвинения Кати Пономарёвой: «Её мало-мальски научили, что говорить в суде. Но не научили, как вести себя, что не надо во время заседания играть в телефоне, заниматься причёской, вытягивать изо рта жвачку»…

Посмотрим, такой ли Катя предстанет скоро перед судом присяжных в Советском райсуде, или и тут её поправят товарищи в мундирах?