В 90-е годы из-за поступления американских окорочков в Бурятии пришлось закрыть куриную и утиную фермы в Колесово

  На повороте с шоссе в Большое Колесово появился камень-памятник основателю села Василию Колесникову. Памятник открыт 1 мая прошлого года силами тосовцев и спонсоров.

Василий Колесников – атаман казаков, его отряд первым нашёл путь через Байкал «из Ангары в Селенгу» в 1644 году и срубил у воды зимовейко. По заведённой традиции, казаки назвали местность в честь атамана: Колесникова слобода. Через годы её переименовали в Колесово. Согласно последней переписи, в трёх сёлах – Большом, Малом Колесово и Каргино – живёт 984 человека. Административный центр поселения – Большое Колесово.

КАЖДЫЙ РЕШАЕТ САМ

Крупнорогатого скота здесь всегда было много. В советские годы работали три совхозные молочно-товарные фермы, и семьи держали собственных коров не по одной-две, а по три-четыре и больше. Да и нынче их много – в селе базируется знаменитое на всю республику хозяйство «Рубин».

Колесово – в прошлом 3-е отделение совхоза «Кабанский». В 1976 году совхоз переименовали в птицефабрику «Кабанская». В миллионеры предприятие вывел директор Алексей Хмелёв (руководил в 1961-1980 гг.) В 90-е Москва «кинула» сельское хозяйство, оно выживало на советской заначке вплоть до середины нулевых. В 1999-м совхоз-птицефабрика, обанкротившись, перевоплотился в СПК «Кабанский». Смена вывески не спасла. В 2006-м кооператив приказал долго жить, а на осколках 3-го отделения возник СПК «Колесовский». Но и этому предприятию не повезло – с каждым годом положение дел ухудшалось. А в 2010-м рабочее собрание избрало нового директора – Александра Никонова. Вскоре СПК «Колесовский» был преобразован в ООО «Рубин». С чем связано это название? Хозяин пожимает плечами: ни с чем не связано. Особо и не думали. Понравилось: «Рубин», пусть так и будет.

Новому руководителю досталось небогатое наследство – 150 голов скота и 30 лошадей. Сегодня в десять-пятнадцать раз больше. Но колесовцев в «Рубине» совсем негусто – всего пятеро. В чём дело? Одни говорят, что хозяин не берёт местных. Другие – что они просто не хотят работать, потому и не идут. Исчез коллективизм, люди возвращаются к единоличному хозяйствованию, предпочитают работать на себя. Быть хозяином себе труднее, но это – независимость от чужой воли.

Те, кто знают толк в животноводстве, держат свой скот – в селе шесть фермерских хозяйств, а другие, не желая регистрировать КФХ во избежание лишних хлопот, предпочли остаться ЛПХ. В иных дворах по нескольку десятков голов, из них десяток дойных. Владельцы уверяют: если бы цена за сданное молоко была выше, мы бы расширялись, укрупнялись. Досадно, что натуральное дешевле искусственного, которое неделями не скисает. Всем же давно известно: если молоко долго не портится – лучше его не пить. Любой натуральный продукт – скоропортящийся.

Колесовцы сильно увлеклись разведением лошадей. С ними трудозатрат на порядок меньше. О том, что кони топчут поля, все устали говорить и писать: мол, пора что-то делать. А что? И чья это обязанность? Но данная статья не об этом.

Держат в селе и свиней, но мало.

- В советские годы совхоз давал премии комбикормом, — объясняет глава поселения Сергей Перевозников. — Сейчас корм надо покупать, свинья обходится примерно так: растишь двух поросят, один покроет затраты на корма, второй выходит уже в плюс…

Выгодно это или нет – каждый решает сам.

ПТИЧЬИ ФЕРМЫ

Промышленное птицеводство в совхозе и в целом по району связано с именем Нины Анохиной. Она убедила директора, а вместе они убедили руководителей райкома и обкома. Их идею одобрили. В первые годы птицеводство было сезонным, затем перешли на круглогодичное – это был новый уровень, всесоюзный масштаб. В Истомино построили инкубатор, в трёх отделениях совхоза, в том числе в Колесово, развели откормочные утиные фермы, где растили уток до забоя. Объёмы были невероятными, нам они кажутся фантастикой. Инкубатор выводил чуть не два миллиона утят в год, совхоз ежегодно отгружал утиное мясо десятками, в «золотые» 70-е – сотнями, тысячами тонн.

- В Колесово действовали утиные фермы и куриная. На лето приезжали работать школьники из Каменска, Селенгинска, даже из Улан-Удэ. Растили птиц всё лето, получали зарплату. И следующим летом опять приезжали. Как в пионерлагерь, — вспоминает многолетний глава Колесовской администрации Сергей Нечкин. — И шли на помощь друг другу. Чтобы пройти да не помочь – такого не бывало. Никто и не просил, приходили и помогали. Жизнь была коллективная, трудовая. Работали вручную и не жаловались.

ОПЕРЕДИЛ СВОЁ ВРЕМЯ

Борис Третьяков стал управляющим Колесовским отделением в 1990-м. Его отговаривали: «Началась разруха, а ты взвалил на себя этот груз. Зачем?» Он отвечал: «Пятнадцать лет отработал я в Творогово. И, наконец, перед пенсией хочу быть полезным родному Колесово». За пять лет Борис Кириллович начал и закончил массу больших дел. До него управляющие занимали два кабинета в клубе. «Никогда я не был арендатором, квартирантом. И не буду», — сказал Третьяков. И построил отдельное здание конторы, метко прозванное земляками «Белым домом». В освободившиеся помещения клуба поставили бильярдные столы. А «Белый дом» и поныне служит людям.

Управляющий приступил к строительству двухэтажного детского сада и котельной к нему. Для питьевой воды детям пробурил глубочайшую скважину. И множество раз ездил в Улан-Удэ на лабораторную экспертизу этой воды. Раз за разом что-то мешало. Зато позднее её распробовали, поняли её уникальность, начали делать на ней бизнес (об этом – в следующем материале). Далее он ликвидировал старую огромную свалку и построил на её месте гаражи для тракторов и автозаправку, по-местному – нефтебазу. Трактористы уже не мучились зимними утрами, отогревая замёрзшее «железо», и не спешили в Кабанск заправляться.

Чтобы гусеничные тракторы и тяжёлые машины не ездили по селу, управляющий поднял из болот окружную дорогу, а в селе положил асфальт, и сюда стал заходить рейсовый автобус. Где брели в резиновых сапогах – там стали ходить в тапочках. Сколько же КрАЗов карьерной вскрыши вывалили в болото! На какие средства? Начальник как мог «крутился», расплачивался мясом. Все жили бартером.

В те годы в страну хлынул импорт, и дешёвые, пахнущие анальгином и хлором «ножки Буша» убили птицеводство в районе, промышленное выращивание утят в короткий срок стало убыточным. Колесовский управляющий искал пути спасения. Уток решили распродать в частные руки – по сельским улицам района пошли машины с живой птицей. Её хорошо покупали по пять, десять, двадцать голов. А вместо уток Третьяков увеличил куриное стадо, развёл свиней. Продавая яйца и свинину, он с вырученных денег платил зарплату, пытаясь удержать коллектив.

- Борис Кириллович имел талант хозяйственника. Он мечтал объединить все котельные. У наших учреждений были свои кочегарки. Требовалось 10 кочегаров, а на эту работу шли неохотно. А объединив три в одну, можно сэкономить на угле и на кочегарах, — продолжает рассказ Сергей Нечкин. — Уж четырёх-то кочегаров как-нибудь отыщем. А со временем проложим магистральную трубу по улицам и постепенно проведём тепло в дома. И водопровод проведём. Оба удовольствия – не из дешёвых. Для этого надо отделиться от совхоза, работать на себя. Поставить на зерноскладе мельницу, открыть пекарню. Будет свой хлеб – и всё остальное приложится. Если бы это удалось, мы сейчас были бы процветающим селом с центральным отоплением и прочими благами цивилизации. Но Борис Кириллович стал неудобен комуто. Слишком много дерзких идей в голове. Его не поддержали…

Сам Сергей Михайлович возглавлял сельскую администрацию без малого 20 лет. Он провёл в село водопровод…

(Окончание следует).