Чем маркетолога из Ангарска покорил сельский Кабанский район Бурятии?

  Идея рассказать о людях, сознательно отказавшихся от городских благ и выбравших наш сельский район для жизни, родилась в редакции не так давно. Многие родившиеся в деревне стремятся уехать в города – а эти странные едут к нам, находят себе занятия, круг общения и вполне себе счастливо живут. Кто они? Как оказались у нас и чем так приглянулась кабанская земля? Думаем, опыт «новых деревенских» поможет взглянуть на нашу привычную жизнь с неожиданных сторон…

  Первая героиня – Анна Каправчук, променявшая Ангарск на Танхой.

  Две недели назад переполнилась выгребная яма. Чтобы машина подъехала, Анна раскидывает лопатой снег. Машина приезжает и выясняется, что горловина ямы перемёрзла. У местных три совета: ждать весны, долбануть ломом или найти и поджечь покрышку. Жечь костры на территории школы, вблизи вокзала и поселковой площади Анна не стала. Зато с 11-летней дочкой вытащила из окна удлинитель, строительным феном и вёдерным кипятильником растопила пробку. На радостях звонит водителю машины, которая способна сюда заехать и откачать… А она сломалась. Дома ввели строжайший режим экономии воды. Экономили настолько радикально, что перемёрзла холодная вода…

  …Анна Каправчук вместе с двумя детьми живёт в Танхое вторую зиму. С точки зрения рядового жителя посёлка семейство обитает в коммунальном раю с центральным отоплением от школьной котельной, унитазом, горячей и холодной водой. Анна на 1000 процентов с этим согласна, но проблема в том, что ей есть с чем сравнивать…

  Она родилась и выросла в полуторамиллионном Минске советской Белоруссии. В 1992 году счастливо «выехала» замуж в Ангарск – город чистый, удобный для жизни, который сначала нарисовали, а потом построили – как по учебнику рационального градостроительства. «У меня в принципе никогда не было мысли выбирать, где я хочу жить. Жила там, где родилась, потом – где жил будущий муж, и была надежда получить своё жильё», — рассказывает Анна.

  Постепенно молодые решили квартирный вопрос: общага, «хрущоба», которую поменяли на трёшку в «сталинке», встроив в старый дымоход камин и засадив пустырь деревьями, чтобы улучшить вид из окна. Жили, работали, растили детей и арт-проекты. Даже развестись успели. Но уезжать точно никуда не собирались: в Ангарске были жильё, школа-садик-кружки для детей, врачи и прочий «социальный капитал».

  В 2018 году бывший супруг, известный журналист, бард и скульптор, скоропостижно умер. Новость стала шоком. Не проходило и дня, чтобы Анну не остановили на улице и не спросили: «А отчего он умер?» «Это тяжело. Квартира стала музеем недоделанных дел – того, что он задумал, но не успел», — вспоминает Анна.

  Случайно в соцсетях ей попалось объявление: в Байкальский заповедник требуется пресс-секретарь. Объявление зацепило: «Это то, что я люблю и умею делать (Анна – журналист, маркетолог, пиарщик с социальным уклоном и много ещё кто – ред.). Работа на благо природы, эко-просвещения, эко-туризма – это работа, за которую не стыдно».

  Пока Анна наводила справки и советовалась, вакантное место заняли. Но мысль о том, что есть на берегу Байкала посёлок Танхой, осталась. Здесь она бывала дважды: в 2014 году и в 2018-м. Последний приезд её особенно впечатлил: во время Школы экологического предпринимательства Анна познакомилась с педагогами Танхойской школы.

  «Я поняла, что с заповедником «обломилась», а через пару недель меня уволили. Позвонила в Танхой, в школу: «Вам кадры нужны?», — рассказывает Анна. – «Такие, как вы, – да. Но мы можем взять только человека с педагогическим образованием», — ответили ей. «И тут сыграл мой козырь. Мне наконец-то пригодился красный диплом Минского пединститута», — победно объявляет Анна. Пригласили на собеседование – приехала, осмотрелась. Сомнений было много. Советовалась с теми, кто из городов переехал на Ольхон, в Листвянку, в Выдрино…

  Она официально трудоустроилась в ноябре 2018 года. Вещи перевезла в декабре. В служебное жильё семейство – мама и двое детей – Аэлита и Дан (старшая дочь Анны Софья живёт в Москве) – заехало 30 декабря. 2019 год «новые деревенские» встречали в предоставленной школой квартире в здании 1902 года постройки. Квартиру, где жило несколько поколений танхойских учителей, школа перед этим капитально отремонтировала.

  «Я ехала не в какую-то абстрактную деревню на берегу Байкала. Я ехала к людям, с которыми совпадаю в ценностях. У меня и сейчас круг общения – коллеги. Команда, которая творит фантастику в образовании. Мне невероятно повезло, служебного жилья здесь очень давно никому не давали. А я за деньги занимаюсь тем, что мне интересно и за что не стыдно. И – расширяю горизонты: тема профориентации меня привлекала ещё в 90-е, теперь я в ней и живу», — признаётся Анна.

  Перед переездом она изучила социальную сферу Танхоя. И если образование здесь на недосягаемой высоте, то с медициной сложнее. «Здесь есть Центр медицины катастроф. Если что-то экстренное, я знаю: в 300 метрах от моего дома всегда стоит скорая», — говорит она. Ежегодный медосмотр организует и оплачивает школа. На момент переезда в местной амбулатории работал фельдшер. С осени осталась одна медсестра, с нового года перестал работать аптечный пункт. Периодически приезжает педиатр из Выдрино. К стоматологу ездят в Байкальск. Если что-то срочное или просто нужен врачебный осмотр перед прививкой по графику – надо ехать в Выдрино самим, добираться поездом и тратить целый день.

  Но, как выяснилось, в Танхое лечат не только медики. В Ангарске Анна заработала астму и множественную аллергию. Здесь год приступов не было вообще. Даже несмотря на то, что надежды Анны больше времени проводить на свежем воздухе не оправдались. «Я переехала на Байкал, но Байкал и Хамар-Дабан вижу из окна. Шучу, что переехала в Фэйсбук, а не в Танхой: здесь моя жизнь в соцсетях активизировалась. Соцсеть помогает сохранить привычный круг общения, а ещё есть рабочие задачи, которые решаются там», — рассказывает Анна.

  Огородом в школьном дворе наша героиня не обзавелась и не планирует: «Я человек городской, садово-огородного опыта у меня нет. И желания огородничать тоже нет. Если захочется в земле покопаться – можно в школьном лесопитомнике ёлки-кедры пополоть».

  В Танхое Анна отдыхает от переизбытка контактов, возникающего в городском транспорте или в лифтах, от суеты и гонки. И чувствует себя в безопасности. «Здесь мне не так тревожно, как в городе. На меня и моё имущество никто не посягает. Я могу пройти по посёлку ночью и худшее, что может случиться, – люди просто пройдут мимо и не поздороваются», — смеётся она.

  Её совершенно не напрягает, что здесь она не может купить одежду, обувь, спорттовары. Чтобы собрать детей в школу или к зиме, приходится ехать в Иркутск или Ангарск. Книг хватает, если что – в школе и посёлке богатые библиотеки. С детьми уговор: игрушки покупаются в интернете или во время визитов в город. А вот покупка чего-то крупногабаритного превращается в проблему – в поезд с габаритным грузом не влезешь. Холодильник и линолеум приехали на наёмном грузовике из Байкальска, за доставку стиральной машинки пришлось заплатить треть её стоимости.

  «В школе детей кормят пять раз в день, меня как педагога – три. Диетической пищей, приготовленной любящими своё дело профессионалами. Представляете, после 26 лет у плиты оказаться на всём готовом? Санаторий. Правда, есть ощущение вкусовой скуки: иногда хочется разнообразия и каких-нибудь изысков, которых тут не купишь. Стараюсь бороться с этой скукой в командировках – пробовать что-нибудь новое и непривычное. Дочка очень любит суши, привожу ей из Иркутска, зимой не успевают испортиться», — рассказывает Анна.

  Анна рассчитывала, что на берегу Байкала будет больше есть рыбы. Но поддерживать браконьеров рублём – покупать омуль – экоактивистка не готова. Местные продуктовые магазины ей нравятся. Можно попросить что-то нужное – приправу для глинтвейна, молотый кофе – и это привезут под заказ.

  Парадокс, но в деревне Анна отвыкла от наличных денег и не всегда помнит, где кошелёк. Зарплата приходит на карту, снять наличку можно только в Кабанске или в Выдрино. Зато все магазины принимают карты. Рассчитаться за ягоду, молоко, рыбу и даже тортики на заказ можно мобильным переводом на карту. Все сборы, от «Книги памяти воинов-танхойцев» и юбилеев до похорон – карта.

  «Благодаря Танхою ко мне возвращается энергия. Фотографирую закаты, катаюсь на катке, принимаю гостей и езжу в гости. Снова научилась шутить с собственными детьми. Для полного счастья не хватает только выгуливания бабушек – я сертифицированный инструктор по скандинавской ходьбе, в Ангарске тренировала группу во Дворце ветеранов. Здесь мы даже грант выиграли, закупили палки и ждём, когда они приедут в Танхой. Мне очень важно вернуть ещё и эту часть своей прежней жизни. Общение с мудрыми и сильными, здраво относящимися к жизни женщинами очень многое мне давало», — говорит Анна Николаевна Каправчук, переехавшая из Ангарска в Танхой…