В Кабанском районе Бурятии на месте гибели самолёта ИЛ-12, случившейся 70 лет назад, будет установлен памятный знак

Тайна мирового масштаба

  История эта, конечно, затянулась. В 2012 году мы впервые рассказали о правительственном борте ИЛ-12, который потерпел катастрофу 25 августа 1949 года в верховьях реки Кабаньи, врезавшись в одноимённую гору – в 31 километре южнее Кабанска.

  …Хамар-Дабан до сего дня хранит тайну мирового масштаба. Девять пассажиров этого спецрейса представляли высшее руководство Восточно-Туркестанской республики – независимого государства, существовавшего тогда на территории нынешнего Синцзян-Уйгурского автономного района Китая, во главе с председателем правительства Ахметжаном Касими.

  Они летели в Пекин на совершенно новом (чуть больше месяца, как выпущен с завода) самолёте, которым управлял опытнейший экипаж во главе с А.В. Яковлевым – пять человек, все фронтовики, орденоносцы.

  Причина катастрофы так и не была установлена. Всё, что связано с ней, до последних лет хранилось в секретных папках. Поисковые работы в 1949 году отличались размахом: со станции Дивизионной срочно прибыла целая воинская часть – прокладывать в непроходимой тайге тропу для лошадей, устраивать мостовые переходы, нести службу в нескольких цепях охранения. Мы, кстати, разыскали непосредственных участников этой работы – жителей Кабанска В.Л. Яреца и А.С. Седунова.

  Мы многое узнали при неоценимой помощи Олега Николаевича Гишки – неутомимого краеведа, знатока Хамар-Дабана. Он не раз бывал на горе Кабаньей, поделился фотоснимками места катастрофы. Нашли в военных архивах личные дела лётчиков. Не знаем, да и узнаем ли когда-нибудь, главное: что погубило экипаж и пассажиров ИЛ-12 с бортовым номером Л-1814?

  Немногие исследователи вопроса почти единодушно считают, что случившееся – операция советских спецслужб, пытавшихся сорвать переговоры А. Касими с правительством Китая об условиях вхождения ВТР в состав китайского государства. В интернете есть ссылка на знаменитого сталинского диверсанта Судоплатова, что всё было проделано его подчинёнными.

  В этом свете судьба погибших лётчиков становится ещё более трагичной. Погибнуть во имя каких-то непонятных целей от рук своих…

Вне зоны доступа…

  В том же 2012 году еженедельник «Информ Полис» организовал экспедицию на гору Кабанью. Проплутав в тайге четыре дня, журналисты вернулись не солоно хлебавши – гору они так и не нашли, помешали дождь, туман и… комары.

  Через два года в похожую экспедицию собрались телевизионщики с АТВ. Эти оказались предусмотрительнее, пригласили с собой О.Н. Гишку, который вывел маленький отряд к подножью Кабаньи. Но подняться на неё уже не хватило сил, и к самолёту пошёл один Олег Николаевич, который принёс товарищам «утешительный приз» – кусок обшивки самолёта.

  Больше организованных походов к месту катастрофы никто не предпринимал. И мы, организуя изготовление памятного знака на место гибели «красных соколов», не думали, что столкнёмся со столь труднорешаемой проблемой.

  Идея увековечить память об экипаже ИЛ-12 родилась в 2016 году. Как обычно, мы обратились к нашим читателям: сбросимся всем миром на святое дело!

  Довольно быстро собрали необходимую сумму. Основной вклад внесли предприниматели района: Н.В. Мельников, С.М. Горбачёв, С.В. Бурлаков, Г.М. Дорожков, В.И. Зазулин, «социальщик» Д.О. Баранников. Самобытный кузнец из Селенгинска Юрий Качин сам разработал эскиз, а затем выковал из нержавеющего металла памятный знак – настоящее произведение кузнечного искусства, при этом очень практичный – легко разбирается на три части, устанавливается просто – нижняя платформа загружается камнями.

  Однако вес памятника – около 80 кг. Понятно, что такой груз пешком в верховья реки Кабаньи не доставишь. Речь, естественно, зашла о вертолёте. И тут началось то, что на современном языке называется обломами.

  Год мы потеряли на переговоры с Улан-Удэнским авиазаводом. Изначально директор Л.Я. Белых нас как будто бы поддержал, вертолёт МИ-8 был обещан. Потом начались отговорки и в конце концов нам сообщили: пилоты отказываются, там садиться негде…

  Стала выстраиваться стройная цепочка неудач. Те, кто обещал и реально мог помочь, вынужденно покидали должность, не успев исполнить обещанное, или – намного хуже – погибали, как улан-удэнский предприниматель Сергей Рогов, который разбился на обещанном нам вертолёте «Робинсон». Самые как будто доступные машины – авиационной охраны лесов – два последних лета были на «казарменном положении» из-за чрезвычайной пожарной опасности. Не захотели нам помочь и в Администрации Главы Бурятии, увлечённые политической борьбой.

  Нынче стало ясно: отступать некуда. В августе исполнилось 70 лет со дня этого трагического события…

Боливар везёт троих…

  За две недели до этой даты по собственной инициативе к решению вопроса подключился глава района А.А. Сокольников. С руководством Забайкальской базы охраны лесов и директором Кабанского лесхоза А.А. Зыряновым он договорился о выделении на несколько часов вертолёта МИ-2 (более вместительных в районе просто не было, они тушили пожары где-то на северах).

  Кроме пилота, лётчика-наблюдателя и груза, вертолёт мог увезти ещё троих. Пошли добровольцы: депутат райсовета Василий Зазулин, пресс-секретарь райадминистрации Павел Левачёв и корреспондент «БО» Виталий Попов.

  …Они вернулись довольно скоро, и памятный знак вернулся вместе с ними. Вблизи места катастрофы площадки для посадки вертолёта не нашлось, ближайшее присмотрели в 7-8 километрах. Попутно выяснилось, что вертолёт этот не способен зависать непосредственно над землёй и не оборудован площадкой для транспортировки и сбрасывания груза.

  Договорились считать эту поездку разведочной. Других вертолётов всё равно не было.

  5 сентября, в последний день дежурства авиаохраны на аэродроме в Нюках мы сделали ещё одну попытку. На героическое – не побоюсь этого слова – дело пошли в этот раз парни, закалённые большим спортом – наши известные гиревики: председатель райспорткомитета Сергей Балагуров, директор стадиона «Колос» Артём Шемякин и спасатель Посольского поисково-спасательного подразделения БПСО МЧС России Алексей Арсентьев. Вертолёт высадил их в намеченном ранее месте. По навигатору они шли к горе – у каждого в рюкзаке части памятника – по болоту, каменным россыпям, а где-то преодолевая бурелом.

  Пилот вертолёта Павел Шульгин дал им на всё шесть часов: засветло машина должна была вернуться на базу. Они за это время по нехоженой тайге и горам прошли семь километров, а потом вернулись на точку, разглядывая на только что выпавшем снегу медвежьи следы…

  Решение приняли ещё по дороге: оставляют памятник, тщательно упакованный, на месте, «забивают» в навигатор координаты, а на будущий год возвращаются сюда пешим ходом и устанавливают памятный знак. До места гибели самолёта они не дошли 700-800 метров…

  Особое отношение к этому событию у Алексея Арсентьева. Именно его родной дед Тимофей Исакович Ягодин первым обнаружил потерпевший крушение самолёт. Дома у Алексея хранится посеребрёная десертная ложка, которая, по семейному преданию, была найдена на месте катастрофы.

  Сергей, Артём и Алексей полны решимости довести начатое дело до конца. Верим: они вернутся и сделают это!